Двойники. Правда о трупах в берлинском бункере. - Страница 76

По совету Майкла Высоцки я сжег черепа нескольких овец и свиней (в которых было много жира) — одни с пулевыми отверстиями, другие без. Ни разу мне не удалось добиться того эффекта, на котором настаивал НКВД.

Учитывая все вышеизложенное, имеются серьезные основания сомневаться в подлинности этой находки, описанной в фолиантах как два куска «затылочной кости». Можно почти с полной уверенностью считать их подлогом.

Совершенно очевидно, что НКВД, теперь уже не прибегая к помощи Семеновского, воздержался от ссылок на предыдущие заключения, записанные в «Документах № 12 и № 13», на которые Безыменский не ссылается, что раны грудной клетки были нанесены после смерти и не были причиной ее. Имея в виду свое удачное «обнаружение» следов осколков снарядов на окружающем участке земли и находку двух осколков затылочной кости, сотрудники НКВД выдвинули версию — с медицинской точки зрения, безосновательную, — что женщина, чей труп был в их распоряжении, была застрелена выстрелом в голову, а не умерла от имевшихся на трупе ран, причиненных осколками шрапнели.

Единственной причиной, почему первая команда патологоанатомов в 1945 году столкнулась с серьезными трудностями, придя к заключению, что женщина не умерла от ран, стало обнаружение ампул с цианистым калием и уверенность, что имело место отравление цианидом. Если бы не эта убежденность, я уверен, что первая команда патологоанатомов быстро и, я уверен, с некоторым облегчением поставила бы диагноз смерти от осколков снаряда. НКВД, вероятно, вполне умышленно исказил первоначальное медицинское заключение.

Однако мы вправе предположить, что в Москве Сталин вновь теперь был убежден, что труп мужчины почти наверняка принадлежал Гитлеру — благодаря убедительному свидетельству в виде зубного протеза и непоколебимым и внушающим доверие показаниям Кэте Хейзерман.

В архивах не содержится указаний на драматическое расхождение в вещественных доказательствах, но конфликт должен был иметь место, ибо все должны были понимать, что если это труп Гитлера, то не было никакого смысла ни для кого симулировать самоубийство, подкладывая в рот фюреру ампулу с цианистым калием, когда он уже «героически» покончил с собой, «благородно» застрелившись. Версия НКВД выглядела весьма зыбкой.

Сталин стоял перед выбором: или поверить в чудесным образом обнаруженные, хотя и сомнительные доказательства в виде двух обломков черепа и признать, что труп Гитлера был подлогом, или отказаться верить новым вещественным доказательствам, но в этом случае не оказывалось доказательств, дававших основания предполагать, что Гитлер умер от револьверной пули. Можно ли удивляться тому, что Сталин предпочел не выносить свои раздумья на публику.

Все эти манипуляции НКВД были результатом его отчаянных попыток успокоить Сталина. Это стало необходимым только из-за патологоанатомического подлога, в который они включились. Ключ к пониманию событий, происшедших в бункере, лежит в понимании мошенничества нацистов.

Я должен согласиться с профессором Семеновским, что посмертный подлог был осуществлен нацистами с самой очевидной целью: ввести в заблуждение.

Теперь нам известно, что в случае с «Евой Браун» обман заключался в том, как подозревали люди из НКВД, чтобы скрыть подлинность трупа, который, без всяких сомнений, не был трупом Евы.

Но что же с трупом предполагаемого Гитлера?

Пришло время более тщательно рассмотреть другую причину посмертного подлога — сокрытие убийства.

Глава 9 НОВОЕ ПОСЕЩЕНИЕ БУНКЕРА

Судя по статье в журнале «Искусство кино» (№ 4,1950), принадлежащей перу М.Анджапаридзе и В.Циргиладзе, Советы устроили в районе бункера новую инсценировку. Советский пропагандистский фильм, названный «Падение Берлина», был закончен в 1948 году после, как всем стало известно, не менее восьми переделок сценария. В фильме фюрер различными способами выбивал себе мозги из черепа, пока наконец не была принята окончательная версия самоубийства с помощью цианистого калия.

Теперь более нет политических причин фальсифицировать обстоятельства, имевшие место в бункере. Даже имея в виду предшествующие сложности, вполне возможно прийти к какому-то разумному выводу о том, что произошло, насколько это позволяют границы методологии, Пытаясь восстановить происшедшее и основываясь, насколько это возможно, на фактах, у исследователя остается только два ключа для раскрытия тайны бункера:

— Первый: скрытый смысл в подлоге с «Евой», который, как мы увидим, имеет косвенное отношение к событиям.

— Второй: критический анализ временной последовательности событий, извлеченный из показаний в остальном двуличных и сомнительных свидетелей, которые не придавали значения своим словам.

Дата посмертного обследования является единственным фактом, на который мы должны ссылаться во всей этой истории в бункере насчет завещания Гитлера и Евы. Ева Браун, спокойная, хихикающая, шепелявая баварка тридцати трех лет от роду, с ограниченным умом — девушка, которая в своих последних письмах от 18 и 19 апреля 1945 года жаловалась, что ее портной взял с нее 30 марок за синее платье и что она, вероятно, не сможет вылететь из Берлина, потому что самолеты не пропускают, — она теперь оказалась ключевой фигурой для раскрытия этой тайны просто потому, что мы знаем, что труп, представленный как труп Евы был не ее, и мы знаем, как был устроен подлог.

Любой посмертный подлог должен быть задуман, потом совершен и мошеннический материал обнаружен. В итоге, чтобы подлог был успешным, фальшивый материал должен быть воспринят как подлинный.